Час быка

Детское рабство для сельских краев - обычное явление

В советские годы тринадцатилетняя Тоня Королькова из села с боевым названием Красноармеец могла бы стать пионером-героем. Как-никак в одиночку девчонка-подросток начала борьбу со взрослыми нарушителями закона.

Но подвиг перекосило. Восставшая против эксплуататоров Тоня чувствует себя в родной деревне не героем, а изгоем. Пастушкой из совсем не пасторальной истории. Именно так, "пастушкой", и обзывают черноволосую, боевую девчонку все деревенские - от мала до велика. Для большей хлесткости, как кнутом, стегнут вслед: "Ты, шкура продажная, еще иди пожалуйся! Героиня самодельная". Слава борца за права человека ничего не принесла девчонке, кроме слез, больших проблем и отчаянного желания уехать куда подальше из этих привольных мест. Раздолья, где правит главный закон - закон толпы.

Тоню мы в деревне разыскали как раз накануне самого знаменательного события в ее жизни - суда над директором сельскохозяйственного кооператива "Красноармейский" Василия Лаврова. До суда директор и докатился благодаря этой шустрой девчонке, пожаловавшейся правозащитникам, что за работу пастушкой в течение всего прошлого лета ей не выплатили ни копейки. Борцы за права человека добились того, что жалобой заинтересовалась районная прокуратура, возбудили уголовное дело, и сорокалетнему руководителю хозяйства пригрозили большими неприятностями. В худшем случае ему пророчили два года за решеткой, в лучшем - штраф.

До судного дня Тоня, как могла, скрывалась от глаз односельчан. Из дому выходила редко, а если и выглядывала на улицу, то чаще всего убегала в лес. Мы тоже битый час ходили по всей деревне, разыскивая изгнанницу. Родители бывших Тониных школьных друзей, заслышав фамилию Корольковой, едва не захлопывали перед носом калитки: "Я дочке запрещаю с этой пронырой общаться, еще не тому научит". В чем корень зла, таящейся в тринадцатилетней девчушке, нам не могли внятно разъяснить даже в сельсовете. Напирали на то, что нельзя такой малолетке таскать по судам взрослого уважаемого человека - директора. Он же не по злобе денег не давал, а потому, что спасал сельское предприятие от окончательного банкротства. Нельзя думать только о себе, когда все вокруг рушится. Нельзя идти против общественного мнения.

Все эти "нельзя" Тоня уже усвоила накрепко. Слишком жесток урок. Семиклассница Королькова даже отказалась учиться в школе, расположенной всего-то через дорогу от дома. Хорошо, учителя почувствовали засевшую в девчонке иглой обиду, и, чтобы совсем не переломать ей жизнь, согласились заниматься с Тоней дома: девочка умная, сообразительная, глядишь, и сумеет пробиться в жизни.

В пастушки Тоня угодила по собственной воле. Прошлым летом решила девчонка подзаработать для семьи. В те дни красноармейское хозяйство носило многообещающее название "Золотая Нива". Колосилась на нивах в основном трава, единственным золотом в сельской собственности было стадо коров. Три сотни голов буренок, приносивших хоть какую-то прибыль.

Это только не знакомому с деревенской спецификой человеку может показаться, что пастух на селе - последний человек. На самом деле на эту невзрачную должность селяне очень трепетно отбирают работников. С приходом мая в деревнях Нижнесергинского района, где и расположен поселок Красноармеец, проходят выборы пастухов. По всем законам демократии и со всеми коллизиями предвыборной борьбы. На суд односельчан представляется несколько кандидатур из числа местных безработных, которые излагают собравшимся на сельском сходе жителям свое мнение о лучших местах выпаса скота.

В Красноармейце тоже проходил народный сход на пастушью тему, но выборы главного человека над коровами не состоялись. Условия, предлагаемые руководством "Золотой Нивы", не устроили ни одного взрослого. Даже безработные отказались по двенадцать часов в день бегать по лугу и кормить комаров и слепней на пастбище ради 800 рублей в месяц. Тогда свои услуги предложили дети. Четверо подростков, среди которых Королькова была самой младшей и единственной девчонкой.

У Тони иного выхода, как идти в пастушки, не было. Она рассчитывала подзаработать денег, чтобы к сентябрю купить новый портфель и еще какие-нибудь обновки для себя и малышей. Корольковы - семья многодетная. Третьему, самому маленькому братику, всего-то полтора года. Отца нет, мать мыкается в поисках хоть какой-то работы, способной прокормить детей. Долго работала в коровнике, но после шума, поднятого дочкой, пришлось уволиться и искать работу в далеком Екатеринбурге. Пристроилась разнорабочей на одной из строек. Неделями не бывает дома, и Тоня сейчас для малышей как мама.

С тех пор как в конце перестройки семья переехала из Казахстана в далекую уральскую деревушку, Корольковы из бедности выкарабкаться не могут. Одна надежда была - подрастет старшая дочь Тоня и начнет подрабатывать. Сняться с обжитого в Казахстане места заставила тревога: однажды поняли, что Страна Советов раскалывается на куски и если сейчас не вернуться в Россию, то потом, возможно, придется бежать ни с чем.

Готового счастья в больших городах не искали, выбрали далекое село на самом юге Свердловской области. Знакомые рассказали, что там крепкий совхоз и переселенцам рады. Встретили в Красноармейце беженцев радушно. Сразу выделили два дома: один - для бабушки, другой - для остального семейства. Дома - на главной улице Ленина, фактически в центре села. Правда, у подаренных апартаментов был один недостаток: избушки буквально разваливались и были уже списаны с баланса сельсовета. Но Корольковы не роптали и обживали трущобы как могли.

Обустраивать родной дом смекалистая Тоня начала гораздо раньше, чем пошла на заработки. Однажды под Новый год десятилетняя девчонка устроила младшим брату и сестре настоящую сказку. Тайком от всех отправила письмо к губернатору Росселю, где рассказала историю о бегстве из другой страны и о сложной жизни на новом месте. Признания девчонки чиновников впечатлили, и они отправили в далекое село ценный подарок - цветной телевизор.

О даре от губернатора прослышала вся деревня, но устраивать торжественную церемонию вручения в сельсовете не стали. То ли зависть заела, то ли времени перед праздником не было. Глава Красноармейца просто подвез на своей машине коробку с телевизором и выставил ее перед калиткой, буркнув: "Получайте свой подарок". На недобрые пересуды десятилетняя девчушка тогда и внимания не обратила. "У нас в школе елка была, и я себя просто Золушкой чувствовала, которая принцессой вернулась с бала", - с подзабытым счастьем в голосе рассказывала нам Тоня.

Да и пастушьи будни девчонке запомнились не каторжными картинками рабского труда, а приключениями. "За нами как-то бык погнался. Скотники забыли его привязать на ферме, он и начал носиться за коровами. Здоровущий, черный, рога торчат вперед. Настоящая коррида. Я кнут бросила и с перепугу за секунду забралась на верхушку черемухи. Полдня пришлось просидеть, пока взрослые на помощь не пришли".

Помощи от взрослых земляков в следующей экстренной ситуации ребятишки-пастухи не дождались. Час быка пробил в сентябре, когда выяснилось, что все летние каникулы они работали бесплатно, как рабы. Про рабовладельческие времена и крепостное право школьники когда-то слушали на уроках истории, но даже не предполагали, что сами могут оказаться в бесправном положении. Да не где-нибудь на чужбине, а в родном селе. Особо обидно было Тоне Корольковой: отработав больше других, девочка имела право на три с половиной тысячи рублей.

К зиме, когда у предприятия сменилось название, к руководству предприятия - приемника "Золотой Нивы" пришел новый директор Василий Лавров. Стало ясно, что заработанных денег пастушка не дождется не только к новой учебной четверти, но и к следующему году. Мальчишки, коллеги по пастушьей доле, с несправедливостью смирились, а Тоня решила выбивать правду и написала новое письмо губернатору.

Тогда-то в Красноармейце и закончилась деревенская идиллия с пастушками. В село зачастили правозащитники, проверяющие, следователи прокуратуры. В отношении директора "Красноармейского" Лаврова возбудили уголовное дело по фактам невыплаты зарплаты и использования рабского труда, в том числе несовершеннолетними. На таком симбиозе настояли правозащитники. Ход расследования взял на контроль заместитель генерального прокурора в УрФО Золотов. На девочку, посмевшую дерзить начальству, в селе вначале смотрели с удивлением. Когда же поняли, что она всерьез решила отстаивать свои права, взъелись всем миром.

Ближайшая соседка Корольковых баба Маша охотно объяснила мне мировую нелюбовь: "Это, конечно, нелады, что детям не заплатили. Но зачем такой шум поднимать? Мы тут годами за пару булок хлеба работаем. И ничего, выживаем. А эта девчонка и жизни не хлебнула, а права качать горазда..."

В районный центр на последнее заседание суда, где рассматривался ребячий иск к директору, Тоня даже не поехала. Не испугалась и не отступилась от своих принципов, в доме элементарно не было денег: 50 рублей на проезд до районного центра. В машину, на которой поехала в суд группа сельчан, поддерживающих нынешнего директора, Королькову, не пригласили. Да и сама не просилась, полагая, что затопчут. Час быка для пастушки еще не закончился.

P.S.
Нижнесергинский районный суд признал Василия Лаврова виновным в невыплате зарплаты несовершеннолетним. И с учетом того, что все причитающиеся деньги детям уже были выплачены, оштрафовал директора СП "Красноармейский" на 12 тысяч рублей. Расследование уголовного дела в отношении Лаврова по статье 127 часть 2 УК РФ (незаконное лишение свободы, не связанное с похищением) продолжается.
"Практически во всех сельских районах детский труд не считается реальной работой. Школьникам либо вообще не платят, используя как рабов, либо выдают им мизерные деньги, - уверен координатор по Свердловской области общероссийского общественного движения "За права человека" Владимир Шаклеин. - Точной статистики, насколько часто нарушаются в сельских местностях права несовершеннолетних, никто не ведет.
Я уже почти пять лет занимаюсь вопросами соблюдения прав человека на селе. Потому могу с уверенностью сказать, что разница между городом и селом в этих вопросах разительная. Система правовой защиты в деревнях фактически не работает. Если в городе сам ребенок или его родители запросто могут найти адвоката, который хотя бы подскажет как действовать, на селе и обратиться не к кому, и пискнуть страшно - власть руководителя не ограничена. Самое страшное, что при имеющейся бедности большинству обиженных и уехать некуда. Так что случай с Тоней Корольковой, когда ситуация дошла до суда, - большая редкость. Надеюсь, что он поможет хоть чуточку изменить положение вещей".

Светлана Добрынина

"Российская газета" от 22 июля 2005 г .