Председателя колхоза судят не по-детски

За невыплату зарплаты школьникам

 

Известия, 24.05.05

 

Бедные люди

 

Главная головная боль Тониной мамы Ольги — как отремонтировать их древний разваливающийся дом. «Он еще одну зиму не простоит»,—сокрушается Ольга. В семье Ольги мало денег и много детей — тринадцатилетняя Тоня, одиннадцатилетняя Валя, семилетний Женя и двухлетний Ваня. Они—мигранты из Казахстана. В 1999 году Ольга сбежала из Казахстана в Россию от безработицы. Сначала хотела просто подзаработать денег и вернуться обратно, но со временем так и осталась. Семья обосновалась в поселке Красноармеец. Ольга устроилась на ферму—работала то дояркой, то телятницей, то скотницей. Получала сначала меньше 700 рублей в месяц, потом зарплату подняли — стало получаться 1200—1300 рублей. Старшая и не по годам серьезная Тоня решила помочь семье, устроившись на лето работать пастухом.

— Маминой зарплаты не хватило бы, чтобы нам собраться к школе,—объясняет Тоня.

Вместе с Тоней устроились на работу трое взрослых и трое подростков — один из них тогда был в десятом классе, два в восьмом. Рабочий день юных пастухов длился по 10—11 часов. Выходные выпадали нечасто.

— В июне я отдыхала три дня, в июле — пять, — подсчитывает Тоня. — В августе девять дней работала, три отдыхала. Домой придешь — заваливаешься спать, с утра опять на работу. Если было три выходных подряд — один день отсыпаешься, два дня на огороде с бабушкой.

— За такую работу дети получали 1000 рублей наличными и еще на 500 рублей могли набрать продуктов в местном магазине. По словам Тони и ее мамы, руководство совхоза, который тогда назывался ООО «Золотая Нива», не отрицало, что каждый месяц недоплачивает детям какую-то сумму, и обещало выплатить все долги в конце пастбищного сезона. В августе у ООО «Золотая Нива» сменились руководство и название

— «Нива» стала ПСК «Красноармейский», а возглавил его Василий Лавров. Лавров долги предшественников признавать отказался.

До декабря к Лаврову ходили «ходоки» с просьбами выплатить обещанное предыдущим руководством. Потом начались активные «боевые действия».

 

Сила печатного слова

 

В доме Корольковых среди убогой обстановки в глаза бросается новенький телевизор. Это предвыборный подарок губернатора Эдуарда Росселя. Позапрошлой зимой у Корольковых сломался телевизор, купить новый было не на что, а зимой в деревне без телевизора совсем тоска. Ольге пришло в голову попросить телевизор у Росселя. В предвыборной листовке Тоня нашла адрес губернатора и написала ему письмо. Телевизор они получили. Помня удачу с телевизором, Ольга и Тоня снова решили прибегнуть к эпистолярному жанру, чтобы получить долги по зарплате.

22 декабря 2004 года местная «Областная газета» опубликовала письмо Тони. «Хочу рассказать вам о своей беде и надеюсь, что вы опубликуете мое письмо,—писала Тоня.

—Может быть, хоть это поможет мне получить деньги, заработанные летом». С этого письма и началась активная борьба Тони за зарплату и история ее злоключений.

 

Суд

 

О Тониной проблеме узнал координатор общественного движения «За права чело­века» по Уральскому федеральному округу Владимир Шаклеин и обратился в прокуратуру. На Василия Лаврова завели уголовное дело по статье 145-1 «Невыплата заработной платы» (предусматривает до 2 лет лишения свободы). После возбуждения уголовного дела и по требованию прокурора Лавров с детьми рассчитался. «27.01.2005 вся задолженность перед несовершеннолетними руководством ООО «Золотая Нива» погашена полностью», — сообщала Шаклеину прокуратура Свердловской области. Тоня получила 1514 рублей, трое ее друзей — соответственно 379, 515 и 751 рубль. Впрочем, ни Тоня, ни ее мама полученной суммой недовольны. Они говорят о невыплаченных сверхурочных, подростковых и незаконно высчитанном с несовершеннолетней Тони подоходном налоге. Однако на судебном слушании по делу Лаврова, которое прошло 23 мая, Тоня затруднилась ответить, сколько еще ей задолжал председатель ПСК. Впрочем, если девочка наконец и определится с суммой, получить ее будет крайне затруднительно.

— На предварительном следствии дети не говорили ни о каких других деньгах, кроме тех, которые были им выплачены Лавровым в январе, — говорит старший помощник прокурора Нижнесергинского района Елена Смирнягина. — И теперь мы не можем выйти за пределы обвинения. Если суд признает Лаврова виновным, дети могут подать иск в рамках гражданского судопроизводства и потребовать выплаты оставшихся денег. Но как эти дети будут это доказывать? Все должно было быть прописано в договоре, а письменных договоров с ними не заключали.

Получив заработанные деньги, Тоня не остановилась на достигнутом. По совету Владимира Шаклеина она собирается взыскать с Василия Лаврова компенсацию морального ущерба. У нее и справка от врача есть—зимой Тоня долго болела. Врач сказал, что, возможно, причина болезни — нервный стресс. Уголовное же разбирательство продолжится в июне.

 

Изгой

 

Причин для стресса у нее было предостаточно. Маму Ольгу уволили с фермы: председатель ПСК якобы не велел допускать ее к работе («Вам чушь говорят, а вы верите! — возражает Лавров.—Она уволилась по собственному желанию!»). Ольга была вынуждена устроиться на работу в Екатеринбурге, и все многочисленное семейство осталось на Тоне и ее бабушке. Тоня стала часто пропускать школу. В мае, признается девочка, она появлялась там урывками. Кроме того, у Корольковой испортились отношения с одноклассниками. Девочка рассказывает, что ребята из ее класса, не стесняясь учителей, кричали ей: «Ну напиши еще заявление на Лаврова, мы тебе и листочек дадим!»

Теперь Тоня на улице обходит своих одноклассников стороной. Владимир Шаклеин забил тревогу: против девочки организовали кампанию травли.

Директор школы Людмила Леухненко уверена, что никакой травли Тони в классе нет. По крайней мере видимой учительскому глазу.

— Мы с социальным педагогом проводили исследование климата в классе, и, по данным анкет, Тоню от себя и класса изолируют только 3—4 человека, — говорит Леухненко.

Впрочем, Людмила Ивановна признает, что конфликт между Тоней и классом все-таки есть. И началось все с того злополучного телевизора Росселя. Ребята стали ей завидовать. «В классе 18 человек, и, может быть, только пять из обеспеченных семей», — объясняет директор. Когда в совхозе началась борьба за зарплату, взаимоотношения Тони и одноклассников еще больше обострились. По мнению директора, дети по-своему интерпретировали взрослые конфликты. Родители многих ребят работают у Лаврова, и, «покусившись» на председателя, Тоня обидела и их семьи. Но уладить конфликт можно, уверена директор.

— Главное. — говорит она. — чтобы Тоня снова пришла в школу. Чем дальше — тем сложнее будет наладить отношения. Если она придет, мы вместе отметим конец учебного года, сделаем в школе ремонт, за лето ребята повзрослеют, и проблема уйдет.

Одноклассники оптимизма директора не разделяют. В их глазах вина Тони в том, что она слишком много хочет.

—Класс ее невзлюбил после той истории с деньгами, — смущенно улыбаясь, расска­зала корреспонденту «Известий» одна из бывших подруг Тони. — Все в классе говорят, что она попрошайка. Слишком много хочет. Все хотят—так что ж теперь? Мы не будем с ней дружить.

Тоня все-таки собирается вернуться в школу, но никакого энтузиазма по этому поводу не испытывает. Не только из-за одноклассников. Она считает, что учителя стали реже вызывать ее на уроках, поэтому желание учиться пропало.

—Выучишь все назубок и сидишь ждешь, когда тебя вызовут,—говорит Тоня.

Раньше Тоня училась с удовольствием и получала четверки, пятерки и почетные грамоты. Самая первая ее грамота—за чтение наизусть в первом классе письма Татьяны из «Евгения Онегина». Теперь Тоне грозят тройки. Но Людмила Леухненко считает, что дело не в учителях, которые спрашивают ее как и прежде, а в том, что мама из Екатеринбурга не может контролировать Тоню так же, как раньше.

Тоня хочет уехать из поселка, чтобы жить вместе с мамой и нормально учиться. Она снова написала Эдуарду Росселю письмо, в котором рассказала о том, как ей живется, и попросила губернатора помочь им переехать в другое место, где для мамы нашлась бы работа на ферме. В администрации обе­щали разобраться.

Наталья Коныгина