Совет Европы

Европейский суд по правам человека

ДЕЛО ШМИДТА И ДАЛЬСТРЕМА против ШВЕЦИИ

(Заявление номер 5589/72)

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

СТРАСБУРГ

6 февраля 1976 года

По делу Шмидта (Schmidt) и Дальстрема (Dahlström),

Европейский суд по правам человека на заседании, в соответствии со статьей 43 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция) и правилами 21 и 22 Правил Суда в составе Палаты, состоящей из следующих судей:

г-д Г. БАЛЛАДОРА ПАЛЛЬЕРИ (G.BALLADORE PALLIERI), Президента,

Х. МОСЛЕРА (H. MOSLER),

Дж. КРЕМОНА (J. CREMONA),

Г. ВИАРДА (G. WIARDA),

П. О’ДОНОХЬЮ (P. O’DONOGHUE),

г-жи Х. ПЕДЕРСЕН (Mrs. H. PEDERSEN),

г-на С. ПЕТРЕН (Mr. S. PETREN),

а также г-на М.-А. ЭЙССЕНА (Mr. M.-A. EISSEN), регистратора, и г-на Х. ПЕТЦОЛДА (Mr. H. PETZOLD), заместителя регистратора,

после закрытого совещания 27 сентября 1975 г. и 19 января 1976 г,

выносит следующее постановление, принятое в последний из указанных дней:

ПРОЦЕДУРА

1. Дело Шмидта и Дальстрема передано в Суд Европейской комиссией по правам человека (ниже именуемой «Комиссия»). Дело инициировано заявлением против Королевства Швеция, поданным в Комиссию двумя шведскими подданными, г-ном Фолке Шмидтом и г-ном Гансом Дальстремом, 9 июня 1972 г.

2. Запрос Комиссии, к которому прилагался отчет, предусмотренный статьей 31 Конвенции, был подан в канцелярию Суда 9 октября 1974 г., в течение трехмесячного срока, установленного в пункте 1 статьи 32 и статье 47. Запрос относился к статьям 44 и 48 и к заявлению, сделанному Королевством Швеция, в котором признается обязательная юрисдикция Суда. Цель запроса Комиссии состоит в том, чтобы получить решение Суда в отношении того, обнаруживают ли обстоятельства дела невыполнение со стороны Королевства Швеция обязательств, которыми оно связано в соответствии со статьями 11 и 14 Конвенции.

3. Президент Суда счел благоприятным для правильного отправления правосудия составить единую Палату для рассмотрения как настоящего дела, так и дела Шведского союза машинистов (§ 6 правила 21 Правил Суда). 15 октября 1974 г. Президент Суда в присутствии регистратора при помощи жребия определил имена пяти из семи судей, требующихся для заседания в качестве членов Палаты, в то время как г-н С. Петрен, судья шведской национальности, и г-н Г. Балладор Палльери, Президент Суда, являются членами по должности в соответствии со статьей 43 Конвенции и § 3(b) правила 21 Правил Суда соответственно. Пятью судьями, выбранными таким образом, были г-н Х. Мослер, г-н Е. Роденбург, г-н А. Фавр, г-н Г. Виарда и г-н П. О’Донохью (статья 43 Конвенции и § 4 правила 21). Г-н Фавр скончался в ноябре 1974 г., а г-н Роденбург в октябре 1975 г.; их заменили г-н Дж. Кремона и г-жа Х. Педерсен, замещающие судьи.

Г-н Г. Балладор Палльери занял пост Президента Палаты в соответствии с § 5 правила 21.

4. Президент Палаты установил, при помощи регистратора, мнение представителя правительства Швеции (ниже именуемого «правительство») и делегатов Комиссии в отношении порядка, который должен исполняться. Указанием от 31 октября 1974 г. Президент Палаты решил, что правительство должно подать заявление в срок, истекающий 14 февраля 1975 г., и что делегаты должны иметь право подать ответное заявление в течение двух месяцев с получения заявления правительства.

Заявление правительства было получено канцелярией 17 февраля, а заявление делегатов 26 марта 1975 г.

5. Проконсультировавшись через регистратора с представителем правительства и делегатами Комиссии, Президент принял решение Указанием от 2 июня 1975 г. о том, что устное разбирательство должно начаться 25 сентября.

6. 22 сентября 1975 г. Суд провел подготовительное заседание с целью рассмотрения устного этапа разбирательства. На этом заседании Суд составил список вопросов, которые он разослал сторонам, представшим перед ним, с просьбой предоставить необходимую информацию в своих обращениях. Суд также потребовал, чтобы Комиссия представила один документ.

7. Открытое устное разбирательство было проведено в здании Суда по правам человека в Страсбурге 25 сентября 1975 г.

Перед Судом предстали:

– от имени Правительства:

г-н Х. ДАНЕЛИУС, глава юридического департамента

Министерства иностранных дел, представитель;

г-н Б. ХОРДЕФЕЛЬТ, главный юрисконсульт

Министерства финансов,

г-н Г. НОРМАРК, главный юрисконсульт

Государственного отдела коллективных переговоров,

г-н О. БЕРГКВИСТ, юрисконсульт

Министерства труда, советники;

- от имени Комиссии:

г-н Дж.Е.С. ФОЦЕТТ, главный делегат,

г-н Дж. КАСТЕРС, делегат,

г-н Ф. ШМИДТ, профессор университета Стокгольма и заявитель, содействующий делегатам в соответствии с вторым предложением § 1 правила 29.

Суд выслушал заявления г-на Фоцетта и г-на Шмидта от имени Комиссии и г-на Данелиуса от имени правительства, а также их ответы на вопросы, заданные Судом и некоторыми судьями.

На заседании Комиссия предоставила документ, перед этим запрошенный Судом.

ФАКТЫ

8. Заявители – шведские граждане. Г-н Фолке Шмидт является профессором юриспруденции университета Стокгольма, а г-н Ганс Дальстрем – офицером Шведской Армии.

9. Заявители – члены профсоюзов, входящих в две основные федерации, представляющие сотрудников государственного сектора Швеции, а именно Шведская Конфедерация профессиональных объединений (Sveriges Akademikers Centralorganisation, сокращенно SACO) в случае г-на Шмидта и Национальная федерация сотрудников государственного сектора (Statstjänstemännens Riksförbund, сокращенно SR) в случае г-на Дальстрема.

В 1971 г. по истечении срока действия коллективного договора и в ходе согласования нового договора профсоюзы истцов объявили избирательные забастовки, не затрагивавшие сектора, в которых работали истцы (те соответственно не бастовали). Г-н Шмидт и г-н Дальстрем жалуются на то, что после заключения нового договора им как членам «воюющих» союзов отказали в некоторых выплатах, имеющих обратную силу, полученных членами других профсоюзов и не входившими в профсоюзы работниками, которые не участвовали в забастовках.

Общие сведения

10. В течение более чем ста лет трудящиеся и работодатели частного сектора в Швеции традиционно пользуются правом образовывать профсоюзы и объединения, вступать в них и предпринимать меры для защиты своих профессиональных интересов без вмешательства государства.

Определенные принципы трудового законодательства, сформировавшиеся на практике, были кодифицированы в 1928 и 1936 годах в следующих законодательных актах:

(i) Закон о коллективных договорах 1928 года (lag om kollektivavtal);

(ii) Закон о трудовом суде 1928 года (lag om arbetsdomstol) и

(iii) Закон о праве на организацию и ведение переговоров 1936 года (lag om förenings-och förhandlingsrätt).

11. В Законе о коллективных договорах 1928 года рассматриваются коллективные трудовые договоры между работодателями или объединениями работодателей и профсоюзами. В нем указаны, в частности, правовые последствия таких договоров. Например, стороны не могут бастовать или проводить локаут в связи с вопросом, урегулированным коллективным договором, действующим между ними.

12. Закон о трудовом суде 1928 года содержит нормы, регулирующие формирование, юрисдикцию и процедуры Трудового суда. Компетенция Трудового суда состояла в слушании дел о нарушении Закона о праве на организацию и ведение переговоров 1936 года. Он также обладал юрисдикцией в конфликтах, связанных с толкованием или применением коллективных договоров, но разбирательство могла возбуждать только сторона по рассматриваемому договору. Профсоюзы или не входящие в профсоюзы работники, на которых такой договор распространен (§ 17 ниже), были обязаны передавать свои разногласия в обычные суды или административные суды, в зависимости от обстоятельств.

13. Вышеупомянутый Закон 1936 года гарантирует два различных права сторонам на рынке труда, а именно право на организацию и право на ведение переговоров.

Право на организацию определяется в разделе 3 Закона как право работодателей и работников принадлежать к организации работодателей или профсоюзу, пользоваться своими правами в качестве членов этой организации или профсоюза и работать в организации или профсоюзе или над образованием организации или профсоюза, без вмешательства или давления с другой стороны. В Законе указано, что право на организацию будет считаться нарушенным, «если работодатели или работники принимают меры к принуждению любого работника или работодателя, в зависимости от обстоятельств, воздержаться от того, чтобы стать членом объединения или покинуть объединение, воздержаться от использования своих прав в качестве члена объединения, или воздержаться от работы в объединении или от образования объединения, и также если работодатели или работники принимают меры, рассчитанные на нанесение ущерба работнику или работодателю, в зависимости от обстоятельств, на том основании, что такой работник или работодатель является членом объединения, использует свои права в качестве члена объединения или работает в объединении или над образованием объединения».

Единственный способ, которым такие объединения могут использовать защиту Закона, состоит в том, что им может быть компенсирован ущерб, если другая сторона нарушает право на организацию отдельного члена таким образом, что нарушение следует считать вмешательством в деятельность объединения.

Право на ведение переговоров определено в разделе 4 Закона 1936 года как «право начинать переговоры, касающиеся условий найма или отношений между работодателями и работниками в целом». Оно налагает на другую сторону обязательство вступать в переговоры, посещать встречи с целью переговоров и, если это требуется, делать предложения об урегулировании возникших вопросов. Это положение применяется ко всем профсоюзам.

14. До 1966 г. государство определяло жалование и условия найма своих служащих в случае прекращения переговоров между государством и служащими.

С 1 января 1966 г.Закон о государственных служащих от 1965 г. (statstjänstemannalag) фактически объединил государственных служащих со служащими частного сектора в отношении профсоюзных прав, забастовок, локаутов и т.д. Этот Закон распространил действие Закона о коллективных договорах 1928 года, Закона о трудовом суде 1928 года и Закона о праве на организацию и ведение переговоров 1936 года на государственный сектор. Кроме того, в Законе предусматривалось заключение коллективных договоров, с учетом определенных исключений, между Государственным отделом коллективных переговоров (Statens Avtalsverk, ниже именуемым «Отдел»), представляющим государство в качестве работодателя, и организациями сотрудников государственного сектора. У Министерства финансов есть представитель в совете правления Отдела.

15. Законодательной реформе 1965 года содействовала централизованная структура шведского профсоюзного движения; фактором, в большой степени способствовавшим ее проведению, было заключение в декабре 1965 г. Основного договора о процедуре переговоров (slottsbacksavtalet) между Отделом и четырьмя основными профсоюзными организациями сотрудников государственного сектора, а именно:

(i) Союзом сотрудников государственного сектора (Statsanställdas Förbund, сокращенно SF и до 1 июля 1970 г. известного как Statstjänarkartellen);

(ii) Национальной федерацией сотрудников государственного сектора (SR);

(iii) Шведской Конфедерацией профессиональных объединений (SACO);

(iv) Отделом гражданских служащих Центральной организации служащих на твердом окладе (Tjänstemännens Centralorganisations Statstjänstemannasektion, сокращенно TCO-S).

Согласно информации, находящейся в распоряжении Суда, эти федерации представляют подавляющее большинство сотрудников государственного сектора Швеции: более 450 000 из 500 000, условия найма которых согласует Отдел. Около сорока профсоюзов входят в состав этих организаций. Немногочисленные независимые профсоюзы представляют всего лишь приблизительно 2000 сотрудников государственного сектора.

Постольку, поскольку они вообще являются членами союзов, преподаватели университетов и офицеры армии обычно относятся к SACO и SR соответственно. Эти две организации, соответственно открытые для персонала, имеющего университетскую степень или документ об образовании (эквивалент бакалавриата), недавно объединились после передачи дела в Комиссию.

Согласно показателям, опубликованным самими профсоюзами, число членов SACO, в отношении которых Отдел ведет коллективные переговоры, составляло около 48 800 в 1971 и 1972 годах; оно увеличилось до 51 800 в 1973 г. и было между 53 600 и 53 700 в конце 1974 г. Профсоюз университетских преподавателей, входивший в SACO, объединял от 1800 до 1900 членов в 1971 г., от 1900 до 2000 членов в 1972 г., от 2100 до 2200 в 1973 г. и от 2300 до 2400 членов в конце 1974 г. SR включал 19 200 членов в 1971 г., 19 800 в 1972 г. и около 20 000 в конце 1973 г. Профсоюз офицеров армии, входивший в SR, объединял от 6900 до 7000 членов в 1971 г., 7300 членов в 1972 г. и от 7400 до 7500 в конце 1973 г.; по-видимому, в августе 1975 г. количество его членов снизилось приблизительно до 7100 или 7200 человек.

16. Статья 4 вышеупомянутого Основного договора предусматривает, что переговоры с целью заключения коллективного договора должны проводиться в интересах работников соответствующей «главной организацией», если только Отдел и «главная организация» не договорились об ином.

17. Королевский указ от 30 июня 1965 г., касающийся Определенных общественных коллективных договоров (KK om vissa statliga kollektivavtal m.m.), включает в себя следующие положения:

Статья 3

Коллективные договоры в отношении таких условий найма или обслуживания, которые определены исполнительной властью или парламентом, заключаются при условии санкции исполнительной власти на договор."

Статья 4

Орган, связанный коллективным договором, должен применять положения договора к любому служащему в профессиональной группе и регионе, к которым относится договор, невзирая на то что данный договор или любой другой применимый коллективный договор не распространяется на данного служащего.

18. Коллективные договоры в Швеции обычно заключаются на два или три года. По различным причинам, однако, новый коллективный договор часто заключается через некоторое время после истечения предыдущего договора. В таких случаях в новом договоре часто бывает специально предусмотрено применение его условий с обратной силой со дня истечения действия предшествующего договора. В случае забастовки в течение ведения переговоров, с другой стороны, работодатели – как в государственном, так и в частном секторе – обычно отказывались осуществлять выплаты за прошлый период с целью предотвратить проведение профсоюзами забастовок в будущем (применение принципа о том, что «забастовка нейтрализует обратную силу»).

19. Централизация переговоров в государственном секторе рынка труда состоит в том, что их ведут федерации по поручению профсоюзов, являющихся их членами. Кроме того, забастовки и другие коллективные меры не могут проводить различные профсоюзы независимо, но лишь на основе решения соответствующей федерации или после получения ее одобрения, причем она совершает выбор и назначает в соответствии со своей заранее установленной политикой или тактикой тех своих членов, которые должны участвовать в мероприятии. В соответствии с действующим порядком переговоры между Отделом и федерациями приводят к одному единому договору, управляющему повышением жалования, аттестацией различных категорий служащих, рабочими часами, различными надбавками к окладам и т.д. Он применяется, в соответствии со статьей 4 Указа, упомянутого выше (§ 17), ко всем категориям сотрудников государственного сектора, включая не представленных федерациями. Договор обычно подписывают все федерации.

Вопрос о том, имеет ли отдельный работник какие бы то ни было средства возражать против решения своего профсоюза выходить на забастовку, регулируется исключительно внутренними Правилами соответствующего профсоюза. Они могут предусматривать право требования тайного голосования или другие права возражать против решений профсоюза о проведении забастовки.

20. Закон, описанный выше в § с 10 по 17, в последние годы подвергся различным изменениям, которые, поскольку они наступили позже обстоятельств, являющихся предметом спора, не существенны для настоящего дела.

Обстоятельства конкретного дела

21. В 1969 г. глобальное соглашение на 1969 и 1970 годы было заключено Отделом и четырьмя федерациями. Когда 31 декабря 1970 г. этот срок истек, стороны все еще вели переговоры, касающиеся нового глобального договора. Согласие не было достигнуто, и была назначена примирительная комиссия, но переговоры в этой комиссии также прекратились. После этого SACO и SR объявили избирательные забастовки, начавшиеся 5 февраля 1971 г., в которых участвовало около 4000 членов. Это использование забастовочной деятельности, вполне законное (смотри § 11 и 14 выше), не касалось университетских преподавателей и армии, так что ни г-н Шмидт, ни г-н Дальстрем не участвовали в забастовках.

Отдел предпринял ответные меры, и 19 февраля 1971 г. около 30 000 членов SACO и SR были подвергнуты локауту. Это коснулось всех университетских преподавателей, входящих в SACO, включая г-на Шмидта, и некоторых офицеров, входящих в SR, но не г-на Дальстрема. Были объявлены новые забастовки и локауты, но они не состоялись. 12 марта 1971 г. был обнародован Закон, дающий исполнительной власти полномочия продлевать определенные коллективные договоры на шесть недель, но не далее 25 апреля 1971 г., при условии, что коллективные забастовки угрожают жизненно важным общественным интересам. На основании этого Закона действие предыдущего коллективного договора было восстановлено с 13 марта 1971 г. на шесть недель, и все забастовки и локауты сразу прекратились.

22. В результате последующих переговоров в примирительной комиссии в июне 1971 г. был заключен новый глобальный договор на годы с 1971 по 1973. В соответствии с этим договором некоторые позиции были улучшены и шкалы окладов в целом повысились с обратной силой с 1 января 1971 г. Однако статья 18 предусматривала исключение в этом отношении:

Служащие, бывшие с 1 января по 12 марта 1971 г. (или в течение любой части этого периода) членами организаций, организовывавших забастовки в течение любой части этого периода, не имеют права с 1 января по 12 марта 1971 г. на привилегии, связанные с повышением жалования, применимые в соответствии с договором, если только Отдел коллективных переговоров не принимает решения об ином. Настоящее заявление также касается других служащих, если они участвовали в какой бы то ни было такой забастовке.

23. Договор был подписан лишь TCO-S и SF. SACO и SR отказались, поскольку сочли условия неприемлемыми. Договор, и в частности статья 18, тем не менее применялся к их членам на основании статьи 4 вышеупомянутого Королевского указа (§ 17).

Согласно утверждениям заявителей, в ходе переговоров SF и TCO-S настаивали на том, что условие об отсутствии обратной силы не должно быть включено в договор, и выразили мнение, что оно уместно в договоре между государством и двумя организациями, SACO и SR, которых это касалось. SF и TCO-S четко заявили об этом и вставили в документ эту оговорку, прежде чем поставить свои подписи под договором. Однако TCO-S была предпринята попытка переманить некоторых членов организации SACO, являющейся, по мнению TCO-S, бессмысленной организацией, и по факту организация TCO-S обратилась к заявителю Шмидту с этой целью.

24. В результате договора члены SACO и SR постольку, поскольку они были повышены, не получили более высокого жалования за период с 1 января 1971 г. по 12 марта 1971 г., а также не получили выгоды от общего повышения шкал окладов за тот же период, независимо от того, участвовали они в забастовке или нет. Сотрудникам государственного сектора, которые не являлись членами SACO или SR, но участвовали в забастовке, также было отказано в преимуществах обратной силы.

Условие об исключении было применено к обоим заявителям как к членам SACO и SR, хотя сами они вообще не выходили на забастовку. Г-н Шмидт подвергся его действию в течение периода с 1 января по 19 февраля 1971 г., когда его подвергли локауту и, таким образом, он был лишен жалования. Г-н Дальстрем, в соответствии с новым договором повышенный, подвергся действию условия на весь период до 12 марта 1971 г. В течение этих периодов заявители выполняли работу за более низкое жалование, чем уплачивавшееся другим служащим, находившимся в том же диапазоне окладов, но не являвшихся членами SACO или SR. Их финансовые убытки насчитывали 300 крон и 1000 крон соответственно.

25. Г-н Шмидт после заключения коллективного договора уведомил Отдел о том, что посредством особого обращения с ним в отношении жалования было нарушено его право на организацию. Когда Отдел, тем не менее, отказал ему в преимуществах обратной силы, SACO и SR возбудили дело против государства в Трудовом суде в соответствии с Законом о праве на организацию и на ведение переговоров 1936 года, добиваясь, по поручению заявителей (и еще одного лица, также являвшегося членом SR), среди прочего:

(i) признания того, что меры, предпринятые Отделом, составили нарушение права заявителей на организацию и что из них вытекает вмешательство в деятельность SACO и SR;

(ii) признания того, что статья 18 договора июня 1971 года не имела действия для заявителей;

(iii) обязания государства выплатить компенсацию заявителям за финансовые убытки и нарушение их права на организацию.

SACO и SR утверждали, что государство нарушило право их членов на организацию, гарантированное в разделе 3 Закона 1936 года, поскольку в отношении выплат жалования с обратной силой они подверглись особым действиям по сравнению с членами TCO-S и SF и не входящими в профсоюзы работниками. Отдел отрицал какое бы то ни было подобное нарушение, поскольку членам SACO и SR было отказано в преимуществах обратной силы лишь по той причине, что государство желало сохранить принцип, согласно которому «забастовка нейтрализует обратную силу». Сравнение членов SACO и SR, с одной стороны, и членов TCO-S и SF и не входящих в профсоюзы работников, с другой, не давало никакого основания для заключения о том, что государство действовало на таком основании или с такой целью, которые предусмотрены разделом 3 Закона 1936 года.

26. В своем постановлении от 22 декабря 1971 г. Трудовой суд единогласно отклонил иск профсоюзов заявителей. Сначала Суд подтвердил общее мнение сторон, что право на организацию не исключает возможности государства приводить в силу принцип о том, что забастовка нейтрализует обратную силу. Принятие такой позиции и ее приведение в силу после конфликта сами по себе не должны были рассматриваться как покушение на право на организацию. Кроме того, обязательство работодателя в отношении этого права не включает в себя никакого обязательства в принципе платить равное жалование служащим, являющимся и не являющимся членами профсоюзов, и членам различных организаций. Сам факт, что разное жалование предоставляется разным группам работников, не ведет сам по себе к заключению о том, что использована мера, нарушающая раздел 3. Однако любое предпочтение, оказываемое членам организации, достигшей согласия, или работникам, не являющимся членами профсоюза, с целью применения к членам другой организации того типа давления, который предусмотрен в разделе 3, составило бы нарушение этого положения.

Затем Суд нашел, что невозможно определить такой цели со стороны государства. В частности, не нашлось подкрепления идеи о стремлении государства заставить членов SACO и SR перейти в TCO-S и SF. В данных условиях Суд предположил, что последним организациям также было бы отказано в обратной силе, если бы они организовывали забастовки в процессе переговоров.

В отношении работников, не являющихся членами профсоюзов, Суд счел, что причина, по которой им были предоставлены особые привилегии, никак не были связаны с их положением вне профсоюзов. Любая процедура с целью отказа в преимуществе обратной силы работникам, не являющимся членами профсоюзов в секторах, где доминировали или были представлены SACO и SR, очевидно, оказалась бы слишком сложной или длительной. Кроме того, не действовало признанных критериев для определения таких секторов и понятие представления было неопределенным и спорным. Затем Суд рассмотрел неспособность государства согласовать договор, в котором была бы исключена обратная сила для всех работников, не являющихся членами профсоюзов, в секторах, где были представлены SACO и SR. В этом отношении Суд счел, что обстоятельства дела не подтверждают заключения о том, что такая невозможность демонстрирует какое бы то ни было намерение со стороны государства нарушить право на организацию. Напротив, государство, когда одна из федераций организовала бы забастовку, не имело бы возможности придерживаться принципа, согласно которому забастовка нейтрализует обратную силу, каким бы то ни было образом, кроме как отказавшись от действия обратной силы для договоров, заключенных в отношении всех организаций работников. Такое общее ограничение возможностей государства придерживаться данного принципа не может быть основано на разделе 3 Закона 1936 года.

В рассматриваемом деле Суд не счел отсутствие привилегий обратной силы для работников, не являющихся членами профсоюза, не вышедших на забастовку, доказательством какой бы то ни было цели нарушить право на организацию. По мнению Суда, стороны не смогли предъявить ничего, кроме весьма неопределенной информации об общем числе работников, не входящих в профсоюзы, и об области их найма. Суд указал, что мнение заявителя, касающееся намерений государства при его обращении с работниками, не являющимися членами профсоюза, представлялось бы более обоснованным, если бы можно было показать, что подавляющее большинство работников, не входящих в профсоюзы, заняты в сфере деятельности SACO и SR. И наоборот, было бы менее разумно учитывать обращение с группой работников, не входящих в профсоюзы, если бы в первую очередь они относились к области работы членов SF и TCO-S. Суд заключил: неопределенность в отношении этих обстоятельств работает в пользу заявления государства о том, что его цели не выходили за пределы выполнения принципа, согласно которому забастовка нейтрализует обратную силу.

27. В соответствии с их заявлением, поданным в Комиссию 9 июня 1972 г., заявители жалуются, что в определенных обстоятельствах реализация политики правительства в отношении выплат с обратной силой эквивалентна оказанию предпочтения, в особенности по сравнению с работниками, не являющимися членами профсоюзов, и, следовательно, является нарушением статьи 11 Конвенции.

Комиссия признала заявление приемлемым решением от 18 октября 1972 г.

В ходе рассмотрения обстоятельств дела заявители опирались на статью 11, а также на статью 14, толкуемую в совокупности со статьей 11.

28. В своем отчете от 17 июля 1974 г. Комиссия:

(i) подтвердила свое мнение, ранее выраженное в отчете о деле Шведского союза машинистов, о том, что действие пункта 1 статьи 11 может законно распространяться на ответственность государства в области отношений на рынке труда и таким образом предоставлять определенную защиту профсоюзам от вмешательства со стороны работодателей;

(ii) выразила следующее мнение:

– девятью голосами против одного при одном воздержавшемся о том, что политика правительства, в соответствии с которой оно отказало в привилегиях с обратной силой членам воюющих профсоюзов, не участвовавшим в забастовках, в данных обстоятельствах не являлась нарушением права истцов, в соответствии с пунктом 1 статьи 11, образовывать профсоюзы и вступать в них;

– что с учетом предыдущего заключения не требуется рассмотрения Комиссией вопроса о том, оправданы ли меры, ставшие основанием жалобы, в соответствии с пунктом 2 статьи 11;

– восемью голосами против одного при двух воздержавшихся, что различное обращение, ставшее основанием жалобы, в данных обстоятельствах было оправданно в качестве политики производственных отношений и что не имело места нарушение статьи 14, толкуемой в совокупности с пунктом 1 статьи 11.

В отчете содержится отдельное несогласное мнение.

ПРАВО

29. Г-н Шмидт и г-н Дальстрем подали жалобу на то, что в соответствии со статьей 18 коллективного договора июня 1971 года в качестве членов организаций, объявивших избирательные забастовки, а именно SACO и SR, им было отказано в выплатах с обратной силой, даже несмотря на то что сами они не участвовали в забастовке. В соответствии с заявлением эти действия Отдела были несправедливыми и в ущерб заявителям по сравнению с не входящими в профсоюзы работниками и членами профсоюзов, таких как TCO-S и SF, которые воздержались от забастовок. Утверждалось, что имело место нарушение статьи 11 Европейской Конвенции, рассматриваемой как в отдельности, так и в совокупности со статьей 14.

30. Придя к заключению о том, что такие нарушения не имели места, Комиссия передала дело в Суд, подчеркнув значение вопросов, поднятых в нем, для истолкования и применения Конвенции.

I. ЗАЯВЛЕНИЕ О НАРУШЕНИИ СТАТЬИ 11

31. Статья 11, пункт 1 (статья 11–1) Конвенции гласит:

Каждый имеет право на свободу мирных собраний и свободу объединений с другими, включая право образовывать профсоюзы и вступать в профсоюзы для защиты своих интересов.

32. В своем основном заявлении Правительство утверждало, что, в сущности, основная цель Конвенции состоит в том, чтобы защитить индивида от государства как представителя государственной власти, но что Конвенция не обязывает государство обеспечивать соблюдение ее положений в частноправовых отношениях между индивидами. Утверждалось, что статья 11 не предусматривает отступлений от этого правила. Кроме того, истцы действовали не против законодательных, исполнительных или судебных органов Швеции, но против Государственного отдела коллективных переговоров и, таким образом, против «государства как работодателя». В области условий труда и найма Конвенция не может налагать на государство обязательств, не возложенных на отдельных работодателей.

В то же время, согласно Комиссии, оспариваемое решение, принятое Отделом, может в принципе оспариваться в соответствии со статьей 11, даже если Отдел выполняет функции обычного работодателя.

33. В Конвенции нигде не проводится явного различия между функциями государства-участника договора в качестве представителя государственной власти и его ответственностью в качестве работодателя. В этом отношении статья 11 не является исключением. Более того, в пункте 2 в конце данного положения четко указано, что государство связано обязательством уважать свободу собраний и объединений своих служащих, при условии возможного наложения «законных ограничений» в случае членов своих вооруженных сил, полиции или администрации.

Статья 11 соответственно налагает обязательства на «государство как работодателя», независимо от того, управляет ли его отношениями со служащими публичное или частное право. Следовательно, Суд не видит ограничений для учета того обстоятельства, что в любом случае некоторые из жалоб заявителей представляются направленными как против Отдела, так и государства Швеции в качестве представителя государственной власти. Суд также не считает, что он должен выносить решение о применимости, прямой или косвенной, статьи 11 отношениям между индивидами в буквальном смысле.

34. Суд отмечает, что в то время как статья 11, пункт 1, предоставляет профсоюзу свободу как одну из форм или особый аспект свободы объединений, она не гарантирует никакого особого отношения к членам профсоюза со стороны государства, например права на обратную силу привилегий, таких как повышение жалования в результате нового коллективного договора. Такое право, не сформулированное ни в статье 11, пункт 1, ни даже в Социальной хартии от 18 октября 1961 года, не является необходимым для эффективного использования свободы профсоюза и никоим образом не составляет неотъемлемой части права, гарантированного Конвенцией.

35. Что касается их личной свободы объединений, заявители сохранили эту свободу как в силу неотъемлемого права, так и, на самом деле, невзирая на меры, являющиеся предметом жалобы; поскольку они остались членами соответствующих профсоюзных организаций. Заявители подали жалобы в Комиссию только от своего собственного имени, но Суд попутно отмечает в свете информации, предоставленной на публичном разбирательстве 25 сентября 1975 г., что из статьи 18 коллективного договора июня 1971 года не последовало никакого отказа в членстве, будь то SACO или SR.

36. Кроме того, заявители считают, что вышеупомянутая статья 18 была направлена на то, чтобы лишить их возможности в будущем пользоваться своим правом на забастовку, которое в их заявлении являлось «органическим правом», включенным в статью 11 Европейской конвенции.

Суд напоминает, что Конвенция гарантирует свободу защищать профессиональные интересы членов профсоюза посредством профсоюзных мер и государства-участники договора должны предоставлять разрешение и возможность их проведения и разработки (постановление по делу Национального союза бельгийской полиции (National Union of Belgian Police), 27 октября 1975 г., Серия A, номер 19, с. 18, § 39). Пункт 1 статьи 11, тем не менее, оставляет каждому государству свободный выбор средств для использования с этой целью. Предоставление права на забастовку, без сомнения, является одним из важнейших из этих средств, но существуют и иные. Такое право, в прямой форме не защищаемое статьей 11, может в соответствии с национальным законодательством регулироваться таким образом, который ограничивает его использование в определенных случаях. Социальная хартия от 18 октября 1961 года гарантирует лишь право на забастовку с учетом такого урегулирования, так же как и в отношении «дальнейших ограничений», соответствующих ее статье 31, в то же время признавая также право работодателей прибегать к коллективным мерам (статья 6, § 4 и Приложение). Со своей стороны, Конвенция 1950 года требует, чтобы в соответствии с национальным законодательством члены профсоюзов имели возможность в условиях, не противоречащих статье 11, бороться посредством своих организаций за защиту своих профессиональных интересов. При рассмотрении заявлений по данному делу не обнаруживается, что заявители были лишены этой возможности.

37. Таким образом, не установив нарушения права, гарантированного пунктом 1 статьи 11, Суд не считает необходимым рассматривать пункт 2 статьи 11, на который правительство, в соответствии с его заявлением, в любом случае не опиралось.

II. ЗАЯВЛЕНИЕ О НАРУШЕНИИ СТАТЕЙ 11 И 14, ВЗЯТЫХ ВМЕСТЕ (статья 14+11)

38. Статья 14 сформулирована следующим образом:

Пользование правами и свободами, признанными в настоящей Конвенции, должно быть обеспечено без какой бы то ни было дискриминации по признаку пола, расы, цвета кожи, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, принадлежности к национальным меньшинствам, имущественного положения, рождения или по любым иным признакам.

39. Невзирая на то что не обнаружено нарушения статьи 11, Суд должен установить, действительно ли отличия в обращении, охарактеризованные заявителем как дискриминация, являются нарушением статей 11 и 14, рассматриваемых совместно. Придание обратной силы повышениям жалования или другим привилегиям само по себе не выходит за пределы действия пункта 1 статьи 11 (сравни § 34 выше), но в данных обстоятельствах оно связано с использованием права, гарантированного указанным положением, а именно свободы защищать интересы членов профсоюза посредством профсоюзных мер. Государство Швеция выделило коллективные переговоры, заключение коллективных договоров и признание права на забастовку в качестве трех средств, обеспечивающих возможность проведения и разработки таких мер профсоюзами как в государственном, так и в частном секторах. Более того, именно вследствие забастовки, последующих переговоров и в рамках коллективного договора Отдел придерживался поведения, ставшего предметом жалобы заявителей. Соответственно статья 14 применима в данных условиях. В связи как с этим вопросом, так и критериями, которых следует придерживаться, Суд ссылается на решения, вынесенные им в «Лингвистическом» деле (23 июля 1968 г., Серия A, номер 6, с. 33–35, § 9–10) и впоследствии в деле Национального союза бельгийской полиции (27 октября 1975 г., Серия A, номер 19, с. 19–20, § 44–47).

40. Заявители оспаривают в соответствии со статьями 11 и 14, взятыми в совокупности, разграничение, в соответствии с которым они, как утверждается, подверглись преследованию по сравнению с не являющимися членами профсоюзов работниками и членами профсоюзов, отличным от SACO и SR, в особенности TCO-S и SF.

Статья 18 коллективного договора июня 1971 года позволяет осуществить выплаты за прошлое время этим работникам, если только они не участвовали в забастовке. В поддержку разграничения обращения, таким образом установленного между истцами и их не бастовавшими коллегами (не входящими в профсоюзы или членами других профсоюзов), правительство привлекло принцип, традиционный в Швеции и сам по себе не оспариваемый истцами, в соответствии с которым «забастовка нейтрализует обратную силу».

Суд считает применение этого принципа законным и не имеет оснований полагать, что государство имело другие злонамеренные цели. В частности, Суд считает немыслимым, что Отдел стремился побудить членов SACO и SR отказаться от всякого членства в профсоюзе. Напротив, как подчеркнули правительство и Комиссия и как показало дело Шведского союза машинистов, его политика состояла в том, чтобы стимулировать организацию работников в крупные и централизованные федерации профсоюзов. Обстоятельства настоящего дела также не указывают на то, что Отдел желал спровоцировать членов федераций, в действительности пользовавшихся влиянием, то есть SACO и SR, перейти в TCO-S и SF.

41. Определенно, статья 18 коллективного договора июня 1971 года отказывает в обратной силе привилегий даже тем членам SACO и SR, включая двух истцов, которые продолжали выполнять свои профессиональные задачи на протяжении рассматриваемого периода. Тем не менее правительство и Комиссия безошибочно подчеркнули солидарность между различными членами этих двух организаций в то время, когда они участвовали в согласованной кампании избирательных забастовок. Пока некоторые члены лично участвовали во всех объявленных забастовках, другие, исполняя свои обязанности в секторах, не затронутых протестной деятельностью, предоставляли финансовую и психологическую поддержку этой забастовке.

Очевидно, что это обоснование не применяется к служащим, не являющимся членами профсоюзов, или к служащим, принадлежащим к организациям, отличным от SACO и SR, не вышедшим на забастовку. Следовательно, Суд не может принять аргумент истцов о том, что в привилегиях обратной силы следовало отказать – или, наоборот, предоставить их – всему персоналу в секторах, где представлены SACO или SR.

42. Кроме того, Суд не считает, что принцип соразмерности, определенный в двух процитированных выше приговорах от 23 июля 1968 г. и 27 октября 1975 г., нарушен в настоящем деле.

III. О ПРИМЕНЕНИИ СТАТЬИ 50

43. Суд, установив отсутствие невыполнения требований Конвенции, находит, что в настоящем деле вопрос о применении статьи 50 Конвенции не стоит.

ПО ЭТИМ ПРИЧИНАМ СУД

единогласно считает, что не имеет места нарушение ни статьи 11, ни статей 11 и 14 в совокупности.

Сформулировано на английском и французском языках, французская версия является исходной, и провозглашено в здании Суда по правам человека, Страсбург, 6 февраля 1976 г.

Джорджио Балладоре Палльери

Президент

Марк-Андре Эйссен

Регистратор